«А воли я не отдам »

(«Горячее сердце»)

В предыдущих статьях я писала о «паноптикуме» города Калинова. Конечно, можно было бы ещё кое-кого туда добавить, но хочется взглянуть и на тех, кто противостоит ему. Недаром ведь драматург озаглавил свою комедию именно «Горячее сердце».

Комедию часто сравнивают со знаменитой «Грозой». Действие этих пьес происходит в одном и том же «уездном городе Калинове», да и многие герои их похожи. Конфликт «горячего сердца» и «тёмного царства», который мы часто видим у Островского, проявляется здесь в полную силу.

В центре обеих пьес – героиня, не желающая мириться с уготованной ей долей. О «Грозе» мы обязательно поговорим позднее, а вот Параша Курослепова - тот персонаж, кому мы должны уделить внимание сейчас.

Не раз было отмечено, насколько важны для Островского те слова, с которыми его герои появляются перед зрителем впервые. Так и Параша появится на сцене, смеясь над мачехой и дерзко заявляя: «Захотела смеяться и смеюсь».

Её часто сравнивают с героинями «Грозы», но думаю, что это не совсем корректно. Конечно, Катерина скажет: «Такая уж я зародилась горячая!» - однако жизнь её в родительском доме, где она «жила, ни об чём не тужила, точно птичка на воле», не имеет ничего общего с жизнью Параши, которая упрекнёт мачеху: «Вынула ты из меня всё сердце, вынула» (да и Гаврило Матрёне скажет: «Никакого ей житья от вас нет. Это даже довольно подло с вашей стороны»). О жизни Катерины в замужестве и говорить не приходится.

Что касается сравнения с Варварой, то тут могу, в первую очередь, напомнить жизненное кредо младшей Кабановой: «А по-моему: делай что хочешь, только бы шито да крыто было», - и заметить, что Параша как раз не пытается что-то скрывать. Она прямо говорит о своём стремлении к свободе: «Так отдам ли я тебе эту волюшку, дорогую, короткую. Всё, всё отнимите у меня, а воли я не отдам… На нож пойду за неё!» Параша прекрасно понимает, что её ждёт впереди: «Много ль у нас воли-то в нашей жизни в девичьей! Много ли времени я сама своя-то? А то ведь я — всё чужая, всё чужая. Молода — так отцу с матерью работница, а выросла да замуж отдали, так мужнина, мужнина раба беспрекословная». И именно поэтому она хочет хоть немного вздохнуть полной грудью: «Только и отрады у нас, что летним делом погулять вечерком, подышать на воле. Понимаешь ли ты, на воле, на своей воле, как мне хочется».

Много спорят о самоубийстве Катерины. Однако ведь и у Параши проскользнёт трагическая нотка: «Уж коли я говорю, что терпенья не хватает, — значит, скоро ему конец… Знаешь ли ты, что с душой-то делается, когда терпенью конец приходит? Знаешь ли ты, парень, какой это конец-то, где этот конец-то терпенью?.. Конец-то терпенью в воде либо в петле».

Параша открыто бунтует против власти отца и мачехи: «Слушай ты, батюшка! Не часто мне с тобой говорить приходится, так уж скажу я тебе зараз… Браниться мне с тобой совесть не велит, а молчать силы нет; я после хоть год буду молчать, а тебе вот что скажу. Не отнимай ты моей воли дорогой, не марай мою честь девичью, не ставь за мной сторожей! Коли я себе добра хочу, — я сама себя уберегу, а коли вы меня беречь станете… Не уберечь вам меня!»

Почти в конце пьесы, узнав, какая участь уготована ей отцом, полуобезумевшая, она воскликнет: «Не ругаться им надо мной! Не сидеть мне в чулане! Зажгу я свой дом с четырёх углов. Пойдёмте! Я вас проведу, я вас прямо проведу. Дайте мне в руки-то что-нибудь!.. Ружьё… да огня, больше огня».

Судьба в конце концов повернётся к ней лучшей стороной, и выглядит это совершенно справедливо.

Суровое испытание выпадает ей и в любви. Параша искренне любит Васю Шустрого, но, как и многие литературные героини, не столько подлинного Васю, сколько своё представление о нём – том единственном герое, который избавит её от неволи в отчем доме. Однако при свидании с ним она начитает понимать, что выбрала не лучшего - в ответ на свою мольбу: «Да когда ж, когда? День-то скажи! Уж я так замру до того дня, заморю сердце-то, зажму его, руками ухвачу», - она слышит: «Да вот как Бог даст».

Наверное, она вскоре поняла бы окончательно сущность того, на кого надеется (недаром же скажет: «Что ж это за парень, что за плакса на меня навязался! Говоришь-то ты, точно за душу тянешь. Глядишь-то, точно украл что. Аль ты меня не любишь, обманываешь? Видеть-то тебя мне тошно, только ты у меня духу отнимаешь… Хуже ты девки; пропадай ты пропадом! Видно, мне самой об своей голове думать! Никогда-то я, никогда теперь на людей надеяться не стану. Зарок такой себе положу. Куда я сама себя определю, так тому и быть! Не на кого, по крайности, мне плакаться будет»), однако приходит беда: Курослепов, поймав Васю во дворе, собирается отдать его в солдаты. И вот уже забыты все обиды: «Да ведь это всё равно, всё равно, ведь он для меня сюда пришёл. Ведь он меня любит. Боже мой! Грех-то какой! Он пришёл повидаться со мной, — а его в солдаты от отца, от меня». Она уже готова идти до конца: «Какая я дочь богатого отца, я теперь солдатка, крёстный… Я за него беспременно на днях замуж выду, а ежели мне помешают, так я наперёд говорю, я сраму наделаю, я к нему в казармы уйду».

По-моему, прекрасно её пояснение: «Нешто я не властна над собой!.. Что ж! Меня совесть заставляет. Так, стало быть, нужно. Люди его обидели, всё, всё отняли… с отцом разлучили. Что ж! Он меня любит, может, у него только одно это на свете и осталось: так неужто я отниму у него эту последнюю радость. Что я такое? Чем мне гордиться-то перед ним? Разве он меня хуже?»

…Хуже, много хуже! Его не смутит, что Параша готова даже наговорить на себя, поступившись девичьей честью: «Я за тебя замуж, нас обвенчают… ничего, не плачь… ну, скажу на себя, что он, мол, мне муж, не могу с ним разлучиться… не разорвёте, мол, нас, а лучше повенчайте». Он думает лишь о себе.

Она видит один выход: «Как тебя обучат всему и станут переводить из некрутов в полк, в настоящие солдаты, ты и просись у самого главного, какой только есть самый главный начальник, чтоб тебя на Кавказ и прямо чтоб сейчас на стражение!.. Коли бог тебе поможет, произведут тебя за твою храбрость офицером, — отпросишься ты в отпуск… Приедем мы с тобой в этот самый город, пойдём с тобой под ручку. Пусть тогда злодеи-то наши поглядят на нас. А, Вася? Может, мы с тобой, за всё наше горе, и дождёмся такой радости».

Вероятно, некоторые сомнения у неё есть: и от Васи услышит: «А как ежели самого…» - и не поддержит особенно Васину мечту: «Меня, я так полагаю, в гвардию, в Петербург» - и выскажет опасение (видимо, всё же в глубине души чувствует «слабинку» любимого): «Ежели ты не будешь проситься на стражение и переведут тебя в гарнизон: начнёшь ты баловаться… воровать по огородам… что тогда за жизнь моя будет? Самая последняя. Горем назвать нельзя, а и счастья-то не бывало, — так, подлость одна. Изомрёт тогда мое сердце, на тебя глядя».

Но нет пути назад, как ей кажется: «Как я перешагнула порог, как я перешагнула, веришь ли ты, кажется мне, лучше я в огонь, чем назад. И представляется мне, что и холодно-то мне там, и ровно свету-то там нет, и обида-то там в каждом углу живёт; и ровно я там обруганная какая на веки веков, и грудь-то у меня вся сжатая. Вот как в яму мне, как в яму». И разбойникам она прошепчет: «Я не своя теперь. Я чужая, я Васина…»

Да вот только Вася не выдержит испытания. Её встреча с ним – «песельником» у Хлынова – принесёт одно разочарование: и застыдится он её объятий («Что ты? При народе-то нехорошо»), и заявит: «Что ж, надо чем-нибудь заниматься, хлеб добывать»… И почувствует она, что герой её попросту «обробел»: «Такой красивый, такой молодец, и струсил. С бубном стоит! Ха, ха, ха! Вот когда я обижена. Что я? Что я? Он плясун, а я что? Возьмите меня кто-нибудь! Я для него только жила, для него горе терпела. Я, богатого купца дочь, солдаткой хотела быть, в казармах с ним жить, а он!.. Ах, крёстный! Трудно мне… духу мне!.. духу мне надо… а нет. Била меня судьба, била… а он… а он… добил».

Островский добр к своей героине: она возвращается в родительский дом, откуда с позором изгнана мачеха, становится практически полновластной хозяйкой. Однако мы видим, что она останется всё той же. Потчуя гостей вином, первый стакан она поднесёт крёстному, а на замечание отца («Ты по чину обноси!») ответит: «Чинов ваших я не знаю; а тому прежде и подаю, кто меня больше любит. Коли я хозяйка, так уж ты меня не учи». А когда зайдёт разговор о замужестве, скажет твёрдо: «Отдавай меня за того, кого я сама полюблю. А уж ты меня не неволь! А то ежели я выду против воли да с моим сердцем, так добра не жди».

И выберет себе не Васю, хоть и признается, что он ей люб: «Теперь бы я пошла за него, да боюсь, что он от жены в плясуны уйдет. И не пойду я за него, хоть осыпь ты меня с ног до головы золотом. Не умел он меня брать бедную, не возьмёт и богатую», - а скромного Гаврилу: «Один день я его видела, а на всю жизнь душу ему поверю», «Не отдашь ты меня за него, так мы убежим да обвенчаемся. У него ни гроша, у меня столько же. Это нам не страшно. У нас от дела руки не отвалятся, будем хоть по базарам гнилыми яблоками торговать, а уж в кабалу ни к кому не попадём! А дороже-то для меня всего: я верно знаю, что он меня любить будет».

Может быть, это ещё и не любовь. Днём раньше она говорила Гавриле: «А напредки, голубчик, что будет, один Бог знает; разве я в своём сердце вольна? Только, пока я Васю люблю, уж тебе нечего приставать». Но, мне кажется, очень скоро она своего избранника не только оценит, но и полюбит. И заставит почувствовать себя не забитым приказчиком, а достойным человеком. Во всяком случае, последняя её реплика показывает полную гармонию в душе: «А я теперь дождалась красных дней, я теперь всю ночку на воле просижу с милым дружком под деревцем, потолкую я с ним по душе, как только мне, девушке, хочется. Будем с ним щебетать, как ласточки, до самой ясной зореньки. Птички проснутся, защебечут по-своему, — ну, тогда уж их пора, а мы по домам разойдёмся. (Обнимает Гаврилу, садятся на скамью под дерево.)»

**************

Стало общим местом утверждение, что Н.А.Добролюбов назвал Катерину в «Грозе» «лучом света в тёмном царстве», хотя на самом деле он назвал так пьесу, а вовсе не её героиню. Назвал потому, что увидел в ней признаки близкого конца самодурной силы. «Горячее сердце», написанное почти десятилетие спустя, критику прочитать уже было не суждено. Интересно, что сказал бы он о нём? Увидел бы свет? Мне кажется, он всё же есть…

Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Навигатор по всему каналу здесь

"Путеводитель" по пьесам Островского - здесь